Потом Надька с Юркой друг друга нашли и поженились, а Полянин вроде это дело пережил. Тем более что он осенью 1998-го срочно из города уехал — чтоб от армии откосить. Потом ему справку сделали, болезнь придумали. Во сколько это обошлось, Юрка не интересовался. В общем, до лета 1999-го Витек перекантовался, а потом рванул в Москву, поступать. Там он вместе с Майкой очутился, которая к этому времени окончила школу. Поступили они в какой-то платный университет, к тому же на заочное отделение. Два раза в год на сессию ездили, а остальное время только контрольные в Москву отправляли. Ну, и работали, конечно, на see том же «Тайваньском» рынке. Причем Полянин настолько оперился, что даже собственный ларек заимел и, похоже, в бизнесе стал крепко соображать. Майка тоже при своем деле оказалась, хотя и с Витькиной помощью. Одолжилась у Полянина на энную сумму и киоск открыла: «Кофе — хот-доги». Какой она оттуда навар имела — фиг знает, но поскольку долг Витьку Майка известным местом отдавала, стало быть, наверняка оставалась в плюсе.

Короче, у этой пары дело шло к свадьбе, и, по прикидкам общественности, это мероприятие должно было состояться к осени. Правда, насчет потомства, в отличие от Юрки и Надьки, Витька с Майкой решили не спешить. Сперва предполагали дипломы . получить, деньжат накопить на собственную квартиру, а уж потом влезать во все эти дела с киндерами, пеленками и так далее.

Юрке тоже на кухне дело отыскалось — лук чистить заставили. Некоторое время все обменивались репликами только по поводу кулинарии. Потом труженики базарно-рыночной торговли принялись обсуждать свой сегодняшний рабочий день, как выяснилось, далеко не рядовой и не обычный. Тарану сначала весь этот треп, далекий от его повседневной жизни, был глубоко по фигу, но затем он услышал несколько фраз, которые привлекли его внимание.

— …Я поначалу ни хрена не понял, — очищая очередную картофелину, рассказывал Витек. — Прихожу с утра — тачки около дирекции рынка нет! Ни ночной, ни дневной — ну блин, думаю, дела! Куда же «крыша» подевалась?

— «Крыша едет не спеша, тихо шифером шурша…» — процитировал Таран народное творчество, правда, ни к селу ни к городу.

— Ну! — хмыкнул Полянин. — Захожу к директору рынка: «Палыч, а где ж наши „атлеты“?» А он, блин, весь бледный, даже, вернее, пятнами: «Витя, как друга прошу — наведи у себя полный абгемахт! Возможно, сегодня большой казенный наезд будет! И другим хозяевам передай, кто поблизости!»

— Ты вроде про «атлетов» упоминал? — спросил Таран. — Это с Симеоновской, что ли?

— Ну, примерно оттуда, — осторожно ответил Витек. — Хотя я туда не вхож, вообще-то.

— Между прочим, — заметила Надька, хотя ее никто за язык не тянул, — Юрик когда-то с ними общался.

— Мало ли с кем я общался, — проворчал Таран, посмотрев на болтуху, как мышь на крупу.

— Ну, вы же с Толей Сидоровым в одной секции занимались! — напомнила Надежда. — Ты ж не виноват, что он бандитом стал?!

— Правда? — восхитилась Майка. — Ты с самим Сидором знаком?

— Блин, — сказал Таран, свирепо сверкнув глазами, — если мы пять лет назад у одного тренера занимались — конечно, это знакомство. Но корешами не были, это точно.

О том, что осенью позапрошлого года они с Милкой замочили трех «атлетов» на складе автомобильного утиля в заброшенном карьере, он, вестимо, докладывать не собирался.

— Чего вы пристали к нему? — заступился за Юрку Витек. — Я сам помню, как два года назад ко мне жлобы цеплялись из того же «Атлета»: «Помоги нам Юрика найти, он в большой опасности!» Так я им и помог — откуси и пососи!

Майка захихикала, а затем сказала:

— Короче, господа, мясо нарезано. Дюшенька, какие еще ингредиенты нужны? — По-моему, все в наличии. Юрик, ты пошинкуешь лучок?

— Если не помру, — Таран поморгал слезящимися глазами.

— Нет уж миленький, не вздумай. Ты мне нужен живой и здоровенький!

— «Дюшенька» чмокнула благоверного в щеку. — А насчет Сидора — не переживай.

Вчера ночью, между прочим, всю их контору в пучки повязали. Прямо в бане, представляешь?

— Откуда ты знаешь? — удивился Юрка. — В бане с ними парилась, что ли?

Конечно, последняя фраза была произнесена шутейно, и. Надька только захихикала:

— У нас же телик в ларьке стоит, «сонька» маленькая. Часа в четыре была передача про криминал, по облТВ. Там ночью разборка была какая-то на шоссе, которое ведет в Калиновку. Не то трех, не то четырех бандитов застрелили. Но менты, представь себе, их по горячим следам вычислили и взяли прямо в бане.

Юрка, конечно, промолчал еще раз, хотя прекрасно знал, что Толя Сидор к разборке на Калиновском шоссе не имеет никакого отношения. Правда, теперь ему стало понятно, почему группа Ляпунова оставила автоматы и кроссовки в «Ниссане»…

— Да, — хмыкнул Полянин, — весь день, блин, думали и гадали, чего стряслось. Палыч весь соплями изошел, а оказалось, блин, что все проще пареной репы.

— Теперь, между прочим, разборка из-за «Тайваня» может пойти, — посерьезнела Майка. — Тех-то мы знали более-менее, ребята не самые плохие. А кто вместо них придет?

— Свято место пусто не бывает, — беспечно отмахнулся Полянин. — Договоримся и с этими…

Вскоре сооруженное Надькой и Майкой блюдо из мяса, картошки, лука, перца и помидоров отправилось тушиться в духовку, а на кухонном столе, накрытом на четыре персоны, появилась выпивка и холодные закуски. Как ни странно, Юрка, который во время готовки ощущал настроение только пожрать, вдруг подумал, что не худо бы и выпить нормально. Притом что прекрасно помнил: завтра в шесть ему надо вставать. Да и вообще, Таран к капитальным пьянкам отрицательно относился — не хотел идти по пути отца и матери. Но тут что-то нашло. Может, от того, что чуял свою вину перед Толей Сидоровым. Конечно, лично Юрка — человек подневольный, как и Топорик, Милка, Гусь, капитан Ляпунов и даже Птицын.

Кому-то надо было подставить «атлетов» — и ребята сработали. Хотя Сидор и его братва вовсе не сахарные мальчики, но сидеть они пойдут за то, в чем вовсе не виноваты. Они пойдут на зону за то, что изобразили Юрка и его товарищи — вот от этого и появилось питейное настроение у почти непьющего Тарана.

Впрочем, уже после первых двух рюмок под хорошую закуску самочувствие поправилось, и Юрка если не позабыл вовсе о своей моральной вине и других сложностях жизни, то задвинул все это в глубь своей памяти и перестал обо всем этом думать. Тем более что за столом становилось все веселее и веселее.

Анекдоты рассказывали, вспоминали всякие смешные случаи из школьной жизни, которых за одиннадцать лет совместной учебы сверх головы набралось, среди «тайваньских» историй тоже попадалось немало прикольных, над которыми даже Юрка мог по-смеятся.

После того как с аппетитом сожрали горячее — оно и впрямь удалось! — Надька решила, что пора объявить перерыв и устроить танцы. Врубили музцентр, зарядив его каким-то диском — Юрка во всех этих группах ни хрена не петрил, особенно в самоновейших, но потанцевать не отказался. Сперва всей кучей дрыгались, потом пошло что-то медленное, и разбились на пары — Юрка с Надькой, Витька с Майкой.

— Тебе хорошо, Юрик? — обвив торс законного супруга мягкими лапками, спросила Надюха.

— Нормально… — благодушно отозвался Таран. — Пока все в кайф.

И ласково провел ладонями по горячей и влажной талии женушки, а потом просунул пальцы под резинку шортов и осторожно погладил прохладные, тоже припотевшие половинки. При этом Юрка как-то невзначай глянул на Витька с Майкой и обнаружил, что именинница танцует в одном купальнике, а юбка и блузка с нее куда-то испарились. Полянин тоже стянул футболку и танцевал по пояс голый.

С этого момента Юрка стал намного чаще глядеть в сторону гостей, что, конечно, не укрылось от Надьки. Правда, реакция на этот перехваченный взгляд была не совсем такая, как можно было ожидать.

— А она красивая, верно? — проворковала Надька Юрке в ухо. — Правда?

— Да ничего… — с деланным равнодушием произнес Юрка.